тутси в одном магазинчике на улице имени неба старые винилы лежали рядом с аудио Кобо Абэ торговали музыкой и еще немножко фильмами. веселая продавщица звонко сыпала шпильками, разгадывала сканворды, взглядом гладила полки трогала пальцами кассу и улыбалась колко она не любила фильмов, предпочитала прогулки писала бумажные письма, расклеивала их в переулках ее дома ждет телевизор, пустая коробка от скуки она его выключает, накладывая на него руки она любит битлз, винилы и дэвида блэйна, еще - иногда - сигаретку, и стаканчик-другой портвейна. ее окружает легкость, свет и немножко грусти она умеет смеяться; в прошлой жизни ее звали Тутси. на синей улице неба не бывает плохой погоды я бы сходила к тутси. но ее не существует в природе.
про время, тебя и бога можно, я буду звать тебя просто "детка"? пошло, банально, зато никогда с утра не буду мучительно вспоминать: Ирка? Светка? и убегать сам себе противен, гореть со стыда, молнию на ходу, виновато чешу темя, к обеду с трудом вспоминая твоей головы цвет можно, я буду звать тебя просто "время"? ведь у меня, как обычно, времени нет...
***
в обрезанно-временном континууме очень много всего: вкус цвет вид ощущения, на первый взглад, хрен меня убедит что ты перемножаешь восемьюшесть в уме
***
так что я там, про обрезанный? ах, да, понимаешь, вот: есть бог или нет бога - Бог его разберет..
сад Со мной никто не идет кругами этого игрушечного стишкового ада... На то они и круги – ходи не ходи, завсклада, портят мыши муку и непогода – засада! Прыг на меня – котик на пляже, разрисованный весь, показывает мне кукиш. Врешь, не возьмешь, котик, критик, как там тебя, в гроб не положишь, за мякину не купишь! Вырваться, выкарабкаться, высунуть из форточки ну хотя бы краешек губ, чтобы словом плюнуть в тебя. Да, я бываю небрит, не выспавшись, зол, груб. О, вот и пуговичка – а под плинтусом ведь была! Выкатилась, смотрит. Что надо? Пялит дырочки - думает в красных углах зеркала… Каждую ночь приходит садовник маленький – Эдварду-руки-ножницы не чета - бродит за мной кругами, машет (с)адовой лейкой, страшно и молча плачется: ни черта! розы, мол, уж на что сорняк - и то ведь не урожай! Гусениц – только бы успевай собирай, суди, выводи за сарай... Мне бы твои заботы, садовник, мне бы твою печаль. Выжатым зельем адовым выпоен. Клоуну – и тому не жаль.
|